Хроника процесса

10.12.2003 Карантин давно снят, но родным это знать не обязательно.

С 18 ноября 2003 года, когда судья Штундер огласил присланную из СИЗО Лефортово справку о невозможности доставки Игоря Сутягина в суд по причине карантина (см. подробности), наша семья безуспешно пыталась выяснить хоть что-нибудь о причинах карантина и состоянии здоровья Игоря. Руководство СИЗО всячески старалось уйти от ответа на вопрос, скрываясь на бесконечных «срочных совещаниях».

После нескольких неудачных попыток связаться с руководством СИЗО жена Игоря Сутягина попыталась получить хоть какую-то информацию через сотрудников СИЗО, занимающихся приемом передач. Каково же было ее удивление, когда ей сообщили, что никакого карантина нет и в помине, свидания разрешены! Тем не менее, попасть на свидание не удалось – другие сотрудники СИЗО все-таки говорили о карантине.

Но уже при следующей попытке получить свидание те же самые люди отвечали совсем по-другому – говорили единственное слово: «карантин», но отказывались сообщать какие-либо подробности. (По-видимому, в первый раз их просто забыли проинструктировать о том, как надо отвечать на вопросы об Игоре Сутягине.)

После телефонного звонка в медчасть следственного изолятора удалось узнать, что действительно объявлен карантин. Мельком прозвучал и диагноз – гепатит. Это еще больше укрепило наши подозрения в странности этого «медицинского» мероприятия. Дело в том, что сам Игорь в письме родным сообщал о том, что сосед заболел гастроэнтеритом, а перепутать гепатит и гастроэнтерит просто невозможно. (Впрочем, лефортовские медики и Игорю не стали сообщать о предполагаемом диагнозе – зачем заключенному знать о состоянии собственного здоровья?)

Все это время узнать о состоянии здоровья Игоря Сутягина пытались не только его родные, но и его адвокаты. Но и с ними особо не церемонились. Ни одной встречи, ни со своим подзащитным, ни с руководством СИЗО они за это время так и не получили.

8 декабря 2003 года жена Игоря Сутягина в очередной раз предприняла попытку узнать хоть какие-то подробности о судьбе мужа. Видимо, такая настойчивость уже надоела и сотрудникам СИЗО Лефортово, и судье Штундеру. Они уже не просто отказывались отвечать на вопросы о состоянии здоровья Игоря Сутягина, а начали откровенно грубить и унижать ее. Максимум, что они сочли нужным сообщить – что карантин продлен на неопределенный срок, и что подробности они не обязаны никому сообщать, поскольку Игорь Сутягин уже давно совершеннолетний.

10 декабря 2003 года адвокатам совершенно случайно удалось узнать, что на самом деле карантин снят уже пять дней назад – 5 декабря. Но и после этого получить свидание со своим подзащитным адвокат смог лишь благодаря своей настойчивости и терпению – пустили его лишь после трех часов ожидания.

Как стало известно от самого Игоря, за время карантина у него с интервалом примерно в неделю было взято два анализа. До самых последних дней в разговорах с ним медики сообщали о том, что «результаты анализов какие-то очень странные», и что надо продлить карантин. И вдруг карантин был отменен.

Учитывая вышеизложенное, а также наши соображения, изложенные в сообщении от 04.12.2003, мы считаем, что основной причиной карантина было лишь желание ФСБ потянуть время, и оказать дополнительное психологическое давление на Игоря Сутягина.