|
||||
Пресса о «Деле» Сутягина"Независимое военное обозрение", №14, 20-26 апреля 2001
цитируется по тексту приведенному на сайте ФСБ. ФСБ умеет отличать аналитиков от шпионовИнтервью с экспертом по правовым проблемам генерал-лейтенантом в отставке Сергеем Дьяковым (Эксперт по правовым проблемам генерал-лейтенант в отставке Сергей Дьяков считает, что режимные ограничения необходимо ужесточить)
Из досье "НВО" Сергей Васильевич Дьяков родился Сергей Васильевич, Вы служили в военной контрразведке, занимали руководящие посты в системе КГБ-ФСБ, потом занялись научно-педагогической деятельностью, то есть имеете знания и опыт в сфере борьбы со шпионажем. Что изменилось за последние десять лет в этой сфере? Возросло ли число посягательств на государственные и военные тайны России? За последние годы число дел, связанных с государственной изменой и шпионажем, выросло. Обострение борьбы спецслужб за информацию вполне объяснимо. Она одно из главных богатств страны. На информационный ресурс опирается руководство страны в управленческой деятельности, при принятии ответственных решений. По своей ценности он сравним с нашими природными богатствами, поскольку интеллектуальный потенциал нашего общества исключительно высок. Проще или тяжелей стало бороться с посягательствами на наши секреты? В чем-то проще, в чем-то тяжелее. Из тенденций последнего времени отмечу ту, которая у профессионалов часто вызывает недоумение и даже негодование. Практически по каждому уголовному делу борьба с государственной изменой, со шпионажем вступает в противоречие с конъюнктурными моментами. Вместо разговора по существу о юридической квалификации, о точности подходов к правовым оценкам стрелка мгновенно переводится на политический аспект. При этом порой даже решения суда пытаются связать с достижением политических целей. А как повлияло на рассматриваемую сферу изменение внешнеполитической обстановки?
С уходом биполярного мира изменилось и понимание основного противника контрразведки зарубежных спецслужб. Раньше понятие о враге было совершенно четким и однонаправленным, если речь шла о капиталистической стране. Сегодня поле взаимных интересов спецслужб все больше и больше расширяется. Мы объединяем усилия в борьбе с терроризмом, организованной преступностью, коррупцией, незаконным оборотом оружия, несанкционированным обращением расщепляющихся материалов и в других сферах. ЗАКОНОДАТЕЛЬНЫЕ НОВАЦИИ Сказываются ли все эти факторы на законодательстве, связанном с пресечением разведывательной деятельности против государства и с охраной государственной и военной тайны? Что изменилось за десять лет в этой сфере?
Право категория вторичная по отношению к реальности. Поэтому дать оценку, какое право лучше Советского Союза или России, невозможно, базируясь только на нормативной стороне. Нужно смотреть, как законодательство отражает новые приоритеты, новые взгляды на жизнь. А какие еще формы государственной измены исключены и почему? Заговор с целью захвата власти не вписывался в понимание государственной измены потому, что объектом в данном преступлении является внешняя безопасность. Заговор же с целью захвата власти связан с посягательством на внутреннюю безопасность. Логично, что в новом УК появилась отдельная норма: насильственный захват власти или насильственное удержание власти (статья 278). Почему изменилось название статьи: вместо измена Родине государственная измена? В силу стремления деидеологизировать название этого состава преступления. Считалось, что, мол, "измена Родине" несет на себе эмоциональную окраску, а "государственная измена" звучит более нейтрально. Но и новое название не безупречно. Наши ученые предлагали назвать "измена Российской Федерации" ясно кому и кто изменяет. Какие еще изменения в законодательстве вы хотели бы отметить?
Новое законодательство о государственной измене и шпионаже более универсально, более адекватно происшедшим изменениям, лишено прежних противоречий. Например, выдержано единообразие в понимании адресата, на которого "работает" изменник. Какие лакуны обнаружились в законодательстве за время его действия?
Закон действует пятый год. Идет процесс накопления опыта в расследовании и квалификации преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства. Поэтому говорить об изъянах и о сложности применения нового закона, видимо, рано. Как сказались изменения в Уголовном кодексе на эффективности деятельности спецслужб?
В целом положительно. Новый закон даже при наличии отдельных наших замечаний и предложений адекватен условиям нового времени, хотя в него постепенно вносятся изменения и дополнения. Но это еще ни о чем не говорит. Сам по себе Уголовный кодекс может быть лучше, но он применяется в конкретных условиях, а они весьма непростые.
Скажем, закон уголовный стал лучше, но ситуация, связанная с режимом секретности, с контролем за доступом к секретам, в принципе с соблюдением бдительности, стала хуже. Закрытые институты и объекты посещаются людьми с нарушением существующих правил. При сохранившейся активности в работе иностранных спецслужб это открывает для них определенные возможности. Здесь мы явно перешли рамки демократизации. ДЕЛА ПОСЛЕДНИХ ЛЕТ Почему государственные обвинители потерпели поражения в процессах против журналистов и экологов (Пасько, Никитин), которым инкриминировалось сотрудничество с иностранными разведками?
Дело Пасько не завершено и сейчас рассматривается в военном суде Тихоокеанского флота, и пока суд его не рассмотрел, мне не хотелось бы давать никаких оценок. Среди журналистов, занимающихся военной тематикой, бытует мнение, что ФСБ предпринимало действия против тех, кто занимается аналитической деятельностью в оборонной сфере, основываясь на открытых источниках. У ФСБ нет линии работы по тем людям, которые занимаются аналитической либо иной профессиональной деятельностью. Мы работаем не по лицам определенных профессий, а по фактам совершения преступлений, борьба с которыми входит в компетенцию органов Федеральной службы безопасности. Например, норма УК, раскрывающая признаки государственной измены, наше единственное мерило в правовой оценке данного преступления. Вы упоминали, что за передачу информации иностранной разведке может быть привлечен к ответственности человек, не имевший доступа к гостайнам, как это и произошло в случае с Игорем Сутягиным. Поясните, пожалуйста, в чем здесь дело. Факт доступа к государственной тайне для привлечения к ответственности требуется тогда, когда в вину вменяется государственная измена в форме выдачи государственной тайны. В других формах, о которых мы говорили выше (шпионаж или иное оказание помощи), для привлечения к ответственности факт доступа не обязателен. Заниматься анализом открытой оборонной информации не запрещено, даже если речь идет о зарубежном заказчике (журнале, университете). Какими критериями руководствуется ФСБ, выделяя среди аналитиков тех, кто занимается шпионажем?
Критерий только один наличие признаков состава преступления, предусматривающего ответственность за государственную измену ( УЧЕНЫЙ ИЛИ ШПИОН? Можно ли рассматривать Игоря Сутягина как жертву иностранных спецслужб, неосознанно попавшего в расставленную ими ловушку?
Многолетняя практика расследования нашими следователями уголовных дел по измене и шпионажу показывает, что совершение подобных умышленных преступлений не ситуативно, а является результатом продуманных действий. Если человек, имеющий высшее образование и ученую степень, регулярно получает гонорары за сбор шпионской информации, о какой жертве обстоятельств может идти речь? Какие могут быть иллюзии относительно социального смысла таких действий? Когда вы комментировали статью 283 УК, то предложили ввести ответственность за сбор сведений? Скорее не за сбор, а за обобщение сведений, которыми лицо располагает, но при условии, если будет криминализировано приготовление к такому преступлению, как разглашение государственной тайны. Основная же мысль наших ученых сводится к введению ответственности за неправомерное использование таких сведений и их последующее разглашение при отсутствии признаков государственной измены. Разглашение всегда предполагает владение сведениями. Я журналист, формально не имею доступа к секретным сведениям, но так или иначе в мою сферу деятельности могут попасть эти сведения, причем я могу и не осознавать степень их секретности. Могу ли я, в соответствии с вашими предложениями, подпадать под действие этой статьи?
По закону разглашение предполагает противоправное предание огласке сведений лицом, которому они были доверены или стали известны по службе или работе. Если журналист работал среди людей, которые занимаются закрытой проблематикой и ему в силу выполнения профессиональных функций стали известны сведения, составляющие государственную тайну, то он несет ответственность за их разглашение.
Например, если журналиста приобщили к глубокому пониманию каких-то процессов, допустили к сведениям, содержащим гостайну, с тем чтобы открытая публикация не содержала смысловых неточностей и ошибок, то юридически они ему "стали известны по работе", и он при их разглашении становится субъектом данного преступления. В противном случае журналист нести ответственности не может. Но вот историк, аналитик, журналист работает с открытыми публикациями по военной тематике, сравнивает, делает выводы. Может ли такая деятельность служить поводом для уголовного преследования?
Ваш вопрос повисает в воздухе, если не сказать, для чего, для кого, зачем он это делает. Если это научный или профессиональный интерес либо подготовка статьи и у человека не сосредоточиваются секретные сведения, никаких оснований для преследования здесь быть не может. И совершенно иное дело, если данные обобщаются по заданию иностранной спецслужбы, скажем, за деньги. Тут налицо признаки государственной измены в форме шпионажа. Как бы вы посоветовали поступать аналитику, ученому, журналисту действовать в случае, если ему заказывают какую-либо работу? Вряд ли при этом ему скажут, что заказ дает иностранная спецслужба.
Во-первых, когда возникает вопрос о заказе, то осмотрительный человек, прежде всего, должен подумать, как это соотносится с его профессиональными функциями, знаниями, общей подготовкой. Во-вторых, если он дал согласие, необходимо решать эту задачу с учетом всех режимных ограничений. Но это уже не юриспруденция, а этика.
Да, этика, нравственность. Если нутро гнилое, знание закона не поможет. Безнравственный человек еще опасней, когда знает закон.
Я думаю, что и в журналистской деятельности этическое, нравственное начало является одним из главных. Оно, кстати, закреплено в законе " ПРОБЛЕМА ТОТАЛЬНОЙ СЕКРЕТНОСТИ У меня со времен службы в Вооруженных силах существует ощущение, что круг сведений, которые защищаются, должен быть меньше, но защищаться они должны лучше.
Поддержал бы это мнение. Законом " А кто должен инициировать эту работу? На открытом, доступном информационном поле не видно, чтобы кто-то занимался этим.
Думаю, что этим должна заниматься Межведомственная комиссия по защите государственной тайны, которая создана Указом президента в Нет ли, по вашему мнению, необходимости ввести норму об автоматическом рассекречивании сведений по прошествии какого-то периода времени, если орган, который установил гриф секретности, не заявляет о необходимости продления? Такой порядок принят в некоторых государствах. Это потребует выработки сложного алгоритма действий при принятии решения. Идея заслуживает внимания на перспективу. ШПИОНАЖ И КОММЕРЦИЯ Эффективно ли действующее законодательство в борьбе против шпионажа под видом коммерческой деятельности?
Шпионаж под своим именем вообще никогда не проводится, поэтому сама "крыша", под которой он совершается, может быть различной, в том числе и коммерческой. Проблема здесь не в квалификации, а в сложности доказывания. Коммерческая деятельность и ее осуществление в условиях конкурентных отношений, стремления каждой из сторон иметь информацию о другой стороне, по своей технологии нередко напоминает каноны разведывательной деятельности. Как найти компромисс между острой необходимостью расширения военно-технического сотрудничества как основного источника дохода оборонки и утечкой секретных сведений в результате такого сотрудничества?
Да очень просто неукоснительно следовать закону и подзаконным актам. Международный договор, вы знаете, по Конституции сейчас является приоритетным по отношению к внутреннему законодательству. Процедура взаимодействия в этом вопросе с иностранными государствами урегулирована постановлением правительства России "Об утверждении Положения о подготовке и передаче сведений, составляющих государственную тайну, другим государствам" В какой степени существующие нормы позволяют бороться с утечкой секретных сведений через новые средства, такие, как Интернет, электронная почта? Нужно ли здесь вводить какое-то дополнительное правовое регулирование? С профессиональной точки зрения, это требует просто повышенного внимания к тем источникам информации, которые могут быть действительно каналами утечки секретных сведений. Это особенность механизма накопления информации, требующая познания компьютера, электронной техники.
Вы много лет работали в Высшей школе КГБ СССР, были первым начальником Академии Министерства безопасности (в последующем ФСБ) России. В апреле этот вуз отмечает свое В этом учебном заведении пройдена львиная доля моей службы. Считал и считаю, что работа в Академии это счастье творческого труда, возможность влиять знаниями на практику деятельности органов ФСБ и понимать, что сотрудники органов государственной безопасности служат интересам общества, пользуются доверием граждан. Записал Сергей СОКУТ
Сайт поддерживается семьёй Игоря Сутягина
|
||||