Пресса о «Деле» Сутягина

За просвещение подводников – на нары

В деле Игоря Сутягина странно вот что: если там все так серьезно, то почему дело расследует Калужское УФСБ? Почему его не передали в центральный аппарат, в Следственное управление ФСБ? Ведь отлов шпионов – главная задача контрразведки, а попадаются они редко, поэтому их принято ценить, холить и лелеять. За полноценного шпиона следственную бригаду не только досрочно повышают в званиях, но и награждают, иногда даже ордена дают.

Объяснить сей жест невиданной щедрости логичнее всего тем, что у зубров Следственного комитета просто нет уверенности в победе. Дело Сутягина не настолько чистое и надежное, не так там все гладко с доказательствами, поэтому пускай уж калужские провинциалы сами расхлебывают заваренную кашу.

С Игорем Сутягиным мы были знакомы года полтора, когда он стал автором «Московского комсомольца», и более горячего патриота я себе представить не могла. Он работал в Институте США и Канады, кандидат наук, его научным руководителем был Андрей Афанасьевич Кокошин (бывший секретарь Совета безопасности). Причем из всей кучи аспирантов Игорь – чуть ли не единственный, кто остался в науке. Отзывы о нем – наилучшие, масса публикаций, в ИСКАНе его ценят, считают чрезвычайно перспективным ученым.

Игорь высказывал необыкновенно оригинальные, прогрессивные идеи, касающиеся международной политики, Договора по ПРО, проблем, связанных с ратификацией СНВ-2. И при этом вовсе не выглядел таким, знаете ли, холодным и умудренным «ученым над схваткой», как традиционные публичные эксперты типа Сергея Караганова или Алексея Арбатова.

В ноябре 99-го года, когда Игоря только-только арестовали, от работников Калужского УФСБ мне удалось узнать, что его обвиняют в незаконном проникновении на военную базу подводников в Обнинске и сборе разведывательной информации. Первое обвинение было снято еще до передачи дела в суд. Рассказала мне об этом жена Игоря Ирина. Сутягин сам живет в Обнинске и ходил на базу, чтоб читать подводникам лекции. Благодаря профессиональным занятиям, знанию английского языка, доступу к американским военным журналам, Игорь владел информацией об интересных новинках американского подводного флота. Всякие там радиолокационные штуки, навигационные хитрости. То, что нашим подводникам интересно и нужно, но сами они ни найти этих публикаций не могут, не купить, не прочитать. Ничего секретного, все открытое но тем не менее самим военным недоступное.

И вот Сутягин в свободное от работы время приходил к подводникам и все это им рассказывал – совершенно добровольно и бескорыстно. Они его за это благодарили грамотами, вымпелами и прочими «военными» знаками внимания. Как говорит Ирина, дома этого добра теперь полным-полно. Но по самой базе Игорь никогда не разгуливал, лекции читал в одной комнате, на КПП его всегда встречали офицеры и провожали прямо к месту занятий, а больше он ничего на базе и не видел. И все же это дало чекистам повод обвинить его в шпионаже.

История с подводной базой заставляет думать, что вместо доказательств в Калужском УФСБ по-прежнему оперируют лозунгами времен Дзержинского, вроде пресловутого «Чекист, будь бдителен!».

Известно, что в качестве вещдока в деле фигурируют примерно семнадцать тысяч долларов, изъятые во время обыска в квартире Сутягина. Как объясняет Ирина, они эти деньги копили одиннадцать лет – на квартиру: «Нет, не в Москве, конечно. Это нам не по карману. Здесь, в Обнинске. Мы ведь до сих пор вместе с родителями живем».

Вместе с родителями, конечно, тесно. Особенно, если учесть, что у Сутягиных две дочери-школьницы. Надо покупать квартиру, но где взять деньги? В ИСКАНе зарплаты мизерные. Сколько наше государство выделяет науке? Копейки. Игорю приходилось подрабатывать – точно так же, как подрабатывают все наши научные работники. В основном, они перебиваются небольшими заказами от своих иностранных коллег на переводы и рефераты, пишут статьи, участвуют в каких-то совместных проектах. Но это все деньги очень небольшие, и если говорить о квартире, то копить действительно надо лет десять.

Игорь для подработки сотрудничал с какой-то канадской фирмой, делал для них дайджесты российской прессы: какие статьи по военной тематике публиковались у нас в открытой печати. Несмотря на то, что в дайджестах не рассматривались публикации «специального хранения», сейчас эта работа вменяется ему в вину как «передача иностранным разведывательным службам информации закрытого характера».

Может быть одна из главных проблем нашей страны в том, что российское общество и российская ФСБ живут в совершенно разных мирах. Народ, не имеющий отношения к спецслужбам, худо-бедно, но уже живет в XXI веке, а ФСБ (особенно в провинции) по мироощущению находится примерно в 50-70-х годах XX века. Там руководствуются старыми, испытанными во времена коммунистического царства методиками про шпионов. Похоже, для контрразведчика любой иностранец, как и в годы холодной войны, потенциальный шпион. И если кто-то дружит с иноземцем, то у чекиста тут же в голове загорается красная лампочка – «Изменник Родины!».

Юлия КАЛИНИНА