Документы по "Делу" Сутягина

Ходатайство адвокатов о признании заключения
судебно-психологической экспертизы от 15.06.2000
не имеющим юридической силы

В Калужский областной суд
адвокатов в защиту подсудимого Сутягина И.В.

ХОДАТАЙСТВО

В соответствии с ч.2 ст.50 Конституции РФ при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением закона.

На основании ч.3 ст.69 УПК РСФСР «доказательства, полученные с нарушением закона, признаются не имеющими юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания обстоятельств, перечисленных в ст.68 настоящего Кодекса».

Таким образом, из закона следует обязанность суда рассматривать вопрос о признании допустимости доказательств для осуществлении задач правосудия, признавать их недопустимыми, в случаях получения с нарушениями закона, исключать их из разбирательства дела, мотивировать принятое по доказательствам решение.

В ч.3 п.3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 г. № 1 «О судебном приговоре» указывается: «…В соответствии с положениями ст.50 Конституции Российской Федерации и в силу ст.69 ч.3 УПК РСФСР, при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушениями закона. Решая вопрос о допустимости того или иного доказательства, судам следует руководствоваться разъяснениями, содержащимися в п.16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 31 октября 1995г. № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществления правосудия». В случае признания доказательства полученным с нарушением закона, суд должен мотивировать свое решение об исключении его из совокупности доказательств по делу, указав, в чем выразилось нарушение закона…».

В свою очередь в п.16 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 8 указываются обязательные для суда критерии допустимости доказательств: «Разъяснить, что доказательства должны признаваться полученными с нарушением закона, если при их собирании и закреплении были нарушены гарантированные Конституцией Российской Федерации права человека и гражданина или установленный уголовно-процессуальным законодательством порядок их собирания и закрепления, а также если собирание и закрепление доказательств осуществлено ненадлежащим лицом или органом, либо в результате действий, не предусмотренных процессуальными нормами».

Ознакомившись с заключением судебно-психологической экспертизы от 15 июня 2000 года (т.10 л.д.5-23), защита пришла к выводу, что данное заключение получено с нарушением закона.

К такому выводу защита пришла на основании следующих обстоятельств:

1. В соответствии со ст.191 УПК РСФСР «…эксперт составляет заключение, в котором должно быть указано: когда, где, кем (фамилия, имя и отчество, образование, специальность, ученая степень и звание, занимаемая должность) … была произведена экспертиза…».

Согласно заключению от 15 июня 2000 г. «…эксперт Мельник Игорь Карпович (образование высшее по специальности «психология», кандидат психологических наук, стаж практической работы 20 лет, стаж экспертной работы 10 лет), на основании постановления ст.следователя по ОВД СО УФСБ РФ по Калужской области капитана Хохлова АН от 18.04.00 г. произвел судебно-психологическую экспертизу по уголовному делу № 52.»

Таким образом, в вводной части заключения, в нарушение ст.191 УПК РСФСР, не указана занимаемая должность Мельника И.К.

2. В соответствии со ст.78 УПК РСФСР экспертиза назначается в случаях, когда при производстве дознания, предварительного следствия и при судебном разбирательстве необходимы специальные познания в науке, технике, искусстве или ремесле.

Экспертиза (от лат. expertus – опытный) всегда предполагает две части: исследование и выводы из него. Экспертиза проводится, когда требуется компетентное квалифицированное суждение по вопросам, возникающим на следствии и в суде.

Перечисленные в законе специалисты в областях знаний – науке, технике, искусстве и ремесле – в смысле ст.78 УПК РСФСР не должны обладать специальными познаниями в области права, поскольку в этом случае специалистами являются следователи и судьи.

Понятие специальных познаний, указанных в ст.78 УПК РСФСР, говорит не только о специализации лица, пригашаемого в качестве эксперта, но и о том, что эти специальные познания являются неюридическими.

Именно этим обуславливается предписание следователю – не ставить перед экспертом вопросы, выходящие за пределы его специальных познаний, а эксперту – при исследовании и даче заключении основываться только на своих специальных познаниях: «Вопросы, поставленные перед экспертом, и его заключение не могут выходить за пределы специальных познаний эксперта» (ст.78 УПК).

Последствия нарушения экспертом границ его профессиональной компетенции при вторжении в область права – является непринятие заключения эксперта как источника доказательств, либо непринятие части заключения, относящейся к правовым вопросам.

В постановлении о назначении судебно-психологической экспертизы от 18 апреля 2000 года (т.10 л.д.1-3), в числе прочих ставятся следующие вопросы: «Каковы мотивы сбора и передачи обвиняемым Сутягиным И.В. сведений о военном потенциале России представителям иностранных организаций?» и «Каковы межличностные отношения обвиняемого Сутягина И.В. с представителями иностранной организации «Альтернатива будущего» – Шоном Киддом и Надей Локк?»

По мнению защиты, указанные вопросы относятся исключительно к области права, в связи с чем, во-первых, не могут быть поставлены перед экспертом и, во-вторых, не могут быть разрешены экспертом при даче заключения.

Следствие уже располагает ответами на поставленные вопросы и в постановлении о назначении экспертизы навязывает свою точку зрения: «…осознавая общественную опасность своих действий, руководствуясь корыстными интересами, по заданию…».

Таким образом, защита считает, что в постановлении о назначении экспертизы следователь поставил на разрешение эксперта вопросы, ответы на которые не входят в компетенцию как экспертов вообще, так и экспертов-психологов в частности, поскольку являются правовыми.

Учитывая изложенное, эксперт Мельник И.К., отвечая на поставленные перед ним правовые вопросы, вышел за рамки своих полномочий.

3. Как указано в ст.184 УПК РСФСР «признав необходимым производство экспертизы, следователь составляет об этом постановление, в котором указываются основания для назначения экспертизы, фамилия эксперта или наименование учреждения, в котором должна быть произведена экспертиза, вопросы, поставленные перед экспертом, и материалы, предоставляемые в распоряжение эксперта.
До назначения эксперта следователь выясняет необходимые данные о его специальности и компетентности».

В соответствии со ст.189 УПК РСФСР, при назначении экспертизы, производимой вне экспертного учреждения, следователь после вынесения постановления обязан вызвать к себе лицо, которому поручается экспертиза, удостовериться в его личности, специальности и компетентности, установить его отношение к обвиняемому. Иными словами, следователь обязан проверить документы, удостоверяющие личность эксперта, образование, специальность, место и стаж научной, практической, экспертной работы по данной специальности, узкую специализацию, а так же выяснить, не заинтересован ли эксперт в исходе дела.

Согласно п.4 постановления о назначении судебно-психологической экспертизы от 18 апреля 2000 года, ее производство поручено Мельнику Игорю Карповичу, 11.01.58 г.р., сотруднику института Психологии РАН, Академии народного хозяйства при Правительстве РФ, войсковой части 33965, научному сотруднику, преподавателю, имеющему высшее образование, психологу, кандидату психологических наук.

По мнению защиты, при вынесении постановления были грубо нарушены положения ч.2 ст.184 и ст.189 УПК РСФСР, а именно:

Согласно ответам на запросы защиты (письмо от 06.03.2001 г. за исх. № 211/01-19), Мельник И.К., 11.01.1958 г.р. в штате Академии народного хозяйства при Правительстве РФ не состоит. Согласно письму за № 14206/6305-1 от 01.03.2001 г. указанное лицо не является так же и сотрудником института Психологии Российской Академии Наук.

Таким образом, защита усматривает следующие нарушения уголовно-процессуального законодательства:

А. Следствие, вопреки действующему законодательству, не удостоверилось в личности эксперта, его специальности и компетентности.

Б. Экспертизу проводило лицо, не имеющее отношение и не являющееся специалистом в области науки психологии.

В. Экспертизу не проводил сотрудник института Психологии РАН и Академии народного хозяйства при Правительстве РФ, которому она была поручена.

Г. Экспертизу проводил не сотрудник института Психологии РАН и Академии народного хозяйства при Правительстве РФ, а иное лицо.

Учитывая вышеизложенное, защита приходит к выводу, что органами предварительного следствия нарушены требования ст.ст.184 и 189 УПК РСФСР.

4. По смыслу ст.189 УПК РСФСР производство экспертизы назначается вне экспертного учреждения в тех случаях, когда отсутствует учреждение данного профиля, либо когда следователь считает необходимым поручить экспертизу определенному лицу.

Вопрос об отсутствии учреждения данного профиля является несостоятельным, поскольку, существуют как минимум три такого рода учреждений – вышеупомянутый институт Психологии РАН, Российский Центр судебно-медицинской экспертизы Министерства здравоохранения России и Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии им В.П.Сербского (два последних специально созданы и специализируются на проведении подобного рода экспертиз).

Однако производство экспертизы поручено не экспертам указанных учреждений, а другому определенному следствием лицу, что наводит защиту на мысль о не случайности участия в производстве экспертизы именно эксперта Мельника и заинтересованности следствия в этом. Мнение защиты сформировано исходя из того, что экспертное исследование единолично проводилось офицером войсковой части 33965, а не комиссией экспертов-психологов профильных учреждений.

Учитывая изложенное, полагаем, что, поручая производство экспертизы заведомо не тому лицу и учреждению, которые в силу специфики и своей принадлежности являются профилирующими в области науки психологии, а военнослужащему, следствие тем самым нарушило ч.1 ст.20 УПК РСФСР, согласно которой «… следователь… обязан принять все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела…».

На основании вышеизложенного, защита полагает, что заключение судебно-психологической экспертизы от 15 июня 2000 г., получено с существенным нарушением норм уголовно-процессуального права, т.к.:

I. В вводной части заключения, в нарушение ст.191 УПК РСФСР, не указана занимаемая должность Мельника И.К.

II. Эксперт Мельник И.К., отвечая на правовые вопросы, вышел за рамки своих полномочий.

III. Органами предварительного следствия нарушены требования ст.ст.184 и 189 УПК РСФСР.

IV. Поручая производство экспертизы заведомо не тому лицу и учреждению, которые в силу специфики и своей принадлежности являются профилирующими в области науки психологии, а военнослужащему, следствие тем самым нарушило ч.1 ст.20 УПК РСФСР, согласно которой «… следователь… обязан принять все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела…».

Выводы о некомпетентности «эксперта» Мельника И.К. и невозможности проведения им подобного рода экспертизы защита подтверждает консультативным мнением, изложенным специалистом в области судебной психиатрии и психологии, профессором, доктором медицинских наук Волковым В.Н. и консультантом-психологом Московского областного Центра социальной и судебной психиатрии, доктором психологических наук Гульданом В.В.

На основании вышеизложенного, защита просит суд оценить допустимость экспертного заключения от 15 июня 2000 г. (т.10 л.д.5-23), признать это заключение не имеющим юридической силы и исключить его из обвинения, т.к. это доказательство получено с нарушением закона (ч.3 ст.69 УПК РСФСР).

Приложение:
– письмо от 06.03.2001 г. из Академии народного хозяйства при Правительстве РФ на 1 л.;
– письмо от 01.03.2001 г. из института Психологии Российской Академии наук на 1л.;
– консультативное мнение на 13 л.

Адвокаты:
А.Э. Ставицкая
Г.Ю. Гаврюнин
В.Ф. Васильцов